Ездил в УПК. В отношениях с чертёжницей (я так и не знаю, как её зовут) решил придерживаться вооружённого нейтралитета: пока она треплется о её роли в составе наших аттестатов, я высокомерно молчу, развалившись на своём стуле, или вообще читаю детектив. Когда она кончает и обводит всех глазами, я - тут как тут, - смотрю на её нос испепеляющим взглядом и вставляю злоехидное словцо с таким рассчётом, чтобы она его не услышала, но поняла общий смысл. При этом она смотрит на меня сосредоточенно и непонимающе, в надежде, что я повторю сказанное. Однако я, не желая влипнуть в Kplossalische Scandal (как чрезвычайно верно отразил в одной из своих рассказов А.П. Чехов), не менее непонимающе молчу, не менее сосредоточенно устремив всю свою иронию на её нос. Пристыдив её таким образом, я продолжаю преспокойно сидеть. Сегодня почти всё занятие в кабинете присутствовали какие-то хмыри, монтировавшие автоматическое открывание и закрывание)(штор при помощи электродвигателя. То и дело они вопили: "Врубай! Держи! Отпусти! Подожди! Что-то не то! Заело! Постой! Давай! Эй! Ну!"... и др. На практике чертили на большом ватмане чертежи. Я решил действовать активно, так как перечерчивание необычайно запутанных разрезов каких-то кранов и втулок улучшает память и координацию. Не подозревая последствий, я настрочил необходимое и сел... и получил пять... Кто бы мог подумать! Ведь она же такой нос! В перерыва я со смаком достал банку с яблочным пюре, вскрыл её и съел... М-а... Весьма... м. Вечером гулял с Кулаковым и Леньшиным. Погода хорошая и тёплая, поэтому беседы о различных материях прошли как нельзя более успешно. >>