По географии была обещанная контрольная. По алгебре также учинили К/Р, и к ней я соответствующе подготовился, а именно: изготовил на всякий случай шпаргалку и запрятал в повязку на пальце. Этой шпаргалкой я один раз воспользовался, как сейчас помню, для выяснения формулы тангенса суммы (формула)*. В остальном же я всё знал, но... Первый номер я сделал за пять минут. Пять минут проверял. Второй номер был сделан за 30 секунд (с небольшим); и столько же ушло на проверку. Третий номер состоял из подпунктов а) я сделал без труда. Начал делать б).. и заселю Не выходит!!! "Что за хмарь?! Что за дешовка?!!" - думал я. Стал делать в) Не выходит!!! Тут уж я не на шутку возмутился, так как время уже поджимало. "О зад..." - мысленно выражался я, но дело не двигалось. Вот уже и звонок... Через пять минут обещали всех выгонять. И тут меня прорвало ( в смысле мыслей). Первый сделал... второй сделал... третий сделал... Всё! Я сдал тетрадь и понёсся на историю, которая была последним. Да, на Литературе разбирали сочинения. Про меня сказали: "Вот, он писал в особых условиях, поэтому получил четыре, а вообще-то.." Какое оскорбление! Ставила бы уж сразу трояк! В 15.00 был факультатив. Я наконец отнёс взятые для пересадки кактусы. Там уже сидели Кулаков, Леньшин и Филиппова. Александры Матвеевны пока не было. Леньшин хотел дописать свою работу по алгебре, поэтому мы с Кулаковым встали на шухере - я возле лестницы, а Кулаков - возле двери в кабинет. При появлении Александры Матвеевны я должен был кричать "УУУ!!!", что услышал бы Кулаков и передал Леньшину. Такая расстановка делала невозможным любую попытку застать двоечника-хмыря Леньшина врасплох. Разве что почтенная Александра Матвеевна могла решиться проникнуть в класс по карнизу третьего этажа через окно... Однако этого не произошло: она пришла настолько поздно, что даже Кулаков успел исправить свою работу... На весьма достойном внимания факультативе решали весьма полезные примеры. После окончания его пошли на улицу и стали играть там каулутчиковым (модное название) мячиком Леньшина. После моего чрезвычайного удачного броска... мяч остался на крыше школы. Было прискорбно, вдобавок мяч такого типа был очень редким, и достать его в магазине почти невозможно (этот экземпляр был утянут из кабинета физики, где появился, вероятно, путём изъятия одного из обращения какого-нибудь очень активного внутришкольного игрока физиком или другим блюстителем порядка из учительского состава). Что ж, стали забавляться поджиганием сухой травы: зажгли участок, а потом отошли на расстояние и стали обстреливать остатками ещё нестаявшего жёсткого и почерневшего снега. Когда лёгкий дымок известил нас о цельсообразности проведённого мероприятия (трава погасла), мы пошли по направлению к моему дому (мне и Кузнецову (он так же присутствовал на факультативе), и частично Леньшину было по пути, а Кулаков собирался в магазин) Возле зубоврачебной лечебницы расстались. Недолго пожёг траву с Кузнецовым на территории лечебницы, после чего окончательно пошёл домой. Дома делал уроки, а под вечером пошёл на прогулку. Везде все всё жгут, причём количество огней действительно даёт право принимать их за пожары (см. - В. Высоцкий). Поджигательские тенденции некоторых слоёв населения делают опасным положение других, менее агрессивных слоёв. И те, вторые слои, вынуждены идти на крайние меры: выходить, отчитывать и тушить. Ожесточённые схватки между слоями наблюдаются самыми умными - пассивными в данной ситуации, которых, к сожалению, оказалось настолько мало, что даже сделалось невозможным назвать их "слоем". Я присоединился к последним и получил удовольствие (я, конечно, не намекаю, что последняя группа лиц значительно поумнела от моего в ней присутствия) Хм... >>