Итак, последний день. Придя в школу в 9.00, я увидел Витю с мячом. Минут десять играли вдвоём, пока не появились Илюша, Кулаков, Смирнов, Андреев и Кузнецов. Играли ценно до 9.25, когда прозвенел звонок на второй урок, мы пошли в кабинет Биологии. Но... Кабинет был совершенно пуст, ведь парты и стулья вчера отнесли в актовый зал... Поэтому там тоже стали играть в волейбол. Пришла биологичка, прочитала оценки за к/р, написанную на прошлом уроке. После этого всех послали в актовый зал для наведения там порядка. Никто туда, конечно, не пошёл. Снова, немного поиграли и решили вдруг найти Лизавет-Санну и сдать ей дневники. Искали долго, но потом вспомнили, что она на педсовете. По дороге на улицу я захватил стул и сел в тенёчек под кустом. Меж тем все устроили футбол. Мне предложили стать штангой. И вот я сел штангой и начал писать сие. Периодически под дружные вопли обеих команд я отбивал катящийся в ворота мяч, да окликал разошедшегося Романова, который путался в собственных ногах и ревел на всю площадку. Команда, на воротах которой я сидел, забивала голы один за другим, крики радости и возмущения (возмущение также от радости) всё усиливались, пока Романов вдруг не споткнулся и не сообщил, что вывихнул ногу. Его принесли к моему стулу и стали хором успокаивать; предлагали также подёргать за ногу, но тот не согласился, вскочил и направился в школу. После такого непредвиденного происшествия все пошли также в школу. Я остался, но через несколько минут услышал из окна 17-го кабинета (литературы) голос Кулакова, сообщившего, что будет литература. Я тоже пришёл в 17 кабинет и сел на своё место, продолжив вот это, писать. Лизавет-Санна сказала, что нужно таскать парты и мыть кабинет... -Это всё я писал в школе. Да, последний день был одновременно радостным и, как это обычно об этом говорят, грустным. Грустным он был пожалуй даже в большей степени: об этом свидетельствует то, что второй, последний цветок на ребуции увял именно сегодня... >>