Неизвестно, почему запоздал на 12 часов будильник, купленный в "Берёзке" на восемь с половиной чеков, но такова уж его механическая натура, или наше качество. Ехал я на Новые Черёмушки и предчувствовал, что что-то не то. И точно (что-то очень-то многовато "то!"), смотрю - наши стоят около входа - дежурим! И какого з... я приехал?! Ведь была справка из военкомата, а третье число очень легко исправить на восьмое! Нет же, в приступе сознательности отдал справку Зай-Санне. Та, конечно, взяла... Но так или иначе, снабдили повязкой и после двадцатиминутной проволочки, когда чертёжница отмечала опоздавших, я с QuePuenshin-ым и Павлушкиной отправился вниз в подвал, сторожить раздевалку. Там никого не было. "Флаер в натуре" (или "в натуре флаер" - как выражается Федот; флаер - фраер). QuePuenshin извлёк колоду карт и мы удачно сыграли раз в переводного. Не успели раздать вторично, как услышали приглушённые осторожные шаги - это чертёжница шла в рекогносцировку. Ничего предосудительного заметить ей не удалось. Но со свойственным ей ехидством она сказала, что, дескать, троих тут слишком много, и отправила меня в кабинет. Через каждые 15 минут приходила чертёжница, бродившая с рейдами по этажам, говорила "Тээк!", требовала, чтобы находившиеся в кабинете мыли пол, и удалялась вновь. В один из приходов она заставила двоих писать "Молнию" на опоздавших и подала им листик с фамилиями. "Вот это опоздавшие наши; вот эти все опоздали на 5 минут, эти на десять, а эти - на пятнадцать; а вот эти без пропусков..." "Из всего этого чистенько, на русском языке, составьте текст memorandium, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях нарушителей имели. Ну, так-то, и повесьте на стенде внизу" - наставляла она (небольшой плагиатец у Л.Н. Толстого) Услав Романа с ещё одним чуваком куда-то дежурить, чертёжница продолжила поиски возможности уличить кого-нибудь в плохом дежурстве и разразиться пространной тирадой о своей доброте, о наших аттестатах и пр. "Молния" была составлена, и её пошли вешать. Я на некоторое время остался один в душном и мерзком кабинете. Вскоре появилась Павлушина и сообщила, что сам директор (известный нос) спустился в подвал по чьему-то наущению и её, QuePuenshinа и Скорогудаева с картами поймал, можно сказать, на месте преступления. У Скорогудаева сразу отнял водительскую книжку (или как её, Скорогудаев - в водителях), а бедным чертёжникам обещал устроить страшнейший скандал. Чертёжница, как ни странно, повозмущалась минут десять, да и успокоилась. Видимо, рассчитывая продолжить на родительском собрании, ожидающимся сегодня вечером; она не подозревала, что на этом собрании будут только двое родителей - мои, из сознания долга, и QuePuenshinа - уж очень хотелось QuePuenshinу пятёрки... >>