Сегодня распространяли фотографии. В частности, То обеспечил меня мной в каске и QuePuenshin-ым. Каска эта была вытащена из комитета комсомола через окно специально для съёмок. Предварительно речь шла даже о краже этой каски, так как она необычайно понравилась Вите. Но потом общее, в том числе и Витино мнение изменилось в благоприятную сторону, и каска до сих пор валяется в комитете. Из-за одной фотографии пришлось немного поторговаться. На химии Фёкла сел рядом с Витей, т.е. впереди Страховой и меня. Он не подозревал о коварстве такого соседства и тут же извлёк кадр, запечатлевший его с Федотом. Страхова как раз пребывала в хапательском настроении, она тут же отняла фотографию и сказала, что совсем не отдаст. Фёкла немного поворчал и повозмущался, аргументировав свой протест необходимостью и пр., но на Страхову сия мера не возымела ровно никакого действия. Обрадовавшись столь лёгкой победе, Страхова схватила мой ластик довольно фирменного происхождения и, спрятав его, ещё имела юмор поблагодарить меня за подарок. Я промолчал и сделал вид, что отвернулся. Страхова решила, что и в этом отношении действенного сопротивления не окажется. Но она просчиталась. Благо, я имел уже опыт в подобных конфликтах. Так, Страхова пыталась присвоить ручку с надписью "SERVIER FRANCE" и даже около месяца ей пользовалась. Но благодаря ряду секретных мер я имею радость как раз вот этой ручкой сейчас писать. Не успела хитрая соседка отвернуться, как я молниеносным, выверенным движением схватил упомянутую выше фотографию, предусмотрительно положенную Страховой в тетрадь, и убрал в портфель... До конца урока я дипломатически отклонял предложения обменять ластик на фотографию, и даже чуть не был пронзён пилкой для ногтей, но в итоге эта карточка, отторгнутая честно у Страховой и не совсем честно у Фёклы, осталась у меня (в коллекции). Готовимся к последнему звонку и торжественному акту. Поручают сочинять стихи для учителей и учить их. После того как я не строчил замаскированные поклёпы на твердолобого НВП-эшника и Самураеву (прозвище, данное из-за её манеры везде наводить порядок) - ведущую раньше ненавистное теперь черчение, после этого мне уже не поручают сочинять стихи... А Que обрадовался этой миссии и исписал двойной лист на Людмилу Александровну и Людмилу Алексеевну. Немного неудачные рифмы, размерности, смысл (про химию), а так - весьма достойные стихи. Но вот в стихе про химию был довольно неподходящее для последнего звонка употреблен эпитет "химичкин" [препарат]. Из-за этого невинного плагиата моего двустишия 7 или 8 класса "Кран открыт, пробирки, полны..." и произошла вся путаница. Дончук сочла смысл каверзным, а QuePuenshin увидел в этом прямую критику художественных особенностей творения, которое поистине должно было стать шедевром нашего друга в области стихосложения. Ведь любая мысль становится более привлекательной и ценной, будучи выражена словами с периодически похожими окончаниями - так справедливо рассуждал он. И вдруг - такое. И стих, буквально выстраданный, прочувствованный - вдруг отдают на переправку - кому? Мне! И вдруг на истории присылают обидную записку (см. коллекция), в которой в форме плоского иносказания низводится его Masterplece! Ну не хулиганство ли? В общем, бедный Вадь был немного поколеблен в своём взгляде на искусстве.
>>