Нас окружают враги! Они наступают с флангов и тыла! Наше общество на гране серьёзных потрясений! Я имею ввиду отнюдь не продовольственную программу. Мировая цивиллизация в руках носов, империалистов и... автомобилистов! Это они протянули свои пропахшие бензином лапы к свободной площадке на территории зубоврачебной лечебницы! Они хотят устроить там стоянку! Это они наступают кирзовыми сапогами на зелёные насаждения! они мешают им проехать! Долой буржуазную мораль! Плевать на высокодержавные предрассудки! Граждане! Берите большие гаечные ключи, ломы, молотки и кистени! Выходите на улицы в едином порыве! Бейте "Москвичи", "Жигули", "Запорожцы" (так и хочется провести нехороший каламбур) и пр. по блестящим капотам, крышам и дверцам! Пусть с тихим шорохом высыпаются трёхслойные стёкла! Пусть прыгают по асфальту осколки разноцветных фар! Взламывайте замки! Всаживайте свои орудия в ненавистные переплетения трубок, поршней и шестерней! Пусть рушится весь механизм адской машины, придуманной врагами для борьбы с советским строем! Пусть истекает электролитом пробитый насквозь аккумулятор! С радостью внимайте к придушенному шипению проколотых шин! И пусть наградой за этот подвиг станет катящееся по дороге, кривое и погнутое рулевое колесо с ненавистной кнопкой сигнала, надрывный вой которого не раз в 6.00 поднимал с нагретых подушек целые кварталы. Да свершится сие! Но ближе к делу. Хитрые автомобилисты обманным путём многочисленных подлогов и ухищрений собрали подписи жильцов, приложили их к требованию выделить им площадь возле лечебницы и сдали в надлежащие органы. Какой строгой конспирации они не придерживались (автомобилисты), как тайно не собирались они возле бойлерной в тесном кругу обсуждать свои каверзные планы, но обмануть общественность им не удалось. тотчас по получении достоверных сведений о составе преступления, был мобилизован аппарат противодействия. Прежде всего составили грозную петицию, начинавшуюся словами "Мы, жильцы домов...". Затем разгромили листы и отправили надёжных людей собирать подписи. Никаких компромиссов! Там, где появился автомобиль, уже нет места человеку.

Для этой классически оформленной фразы имеются основания действительно, кто хочет иметь под своими окнами стоянку? Да и наконец, втоптать в грязь историю! На этой площадке мы с Кулаковым 4 марта 1981 года изничтожали диван, кусок пружины которого до сих пор хранится в моей коллекции! Да мало ли ещё... А если не удастся воспрепятствовать злодеяниям автомобилистов и деяниям, к оным приравненным (выражаясь протокольным языком), легальными методами, то придётся, ничего не поделаешь, применять меры более решительные, как-то: приносить и класть на стоянке большие камни, сворачивать нипеля, дворники и антенны, распылять на стёкла цветные аэрозоли, а брезентовые чехлы поливать NaОН или концентрированной серной кислотой. Но это, конечно, в крайнем случае.

Преподаватель, впрочем - нос, спланировал занятия ежедневно. Физика оказалась необычайно модным предметом. Истинная сущность многих задач остаётся невыясненной, порой вплоть до заглядывания в ответ. Кроме того, теоретические факты и заключения поражают обилием данных и формулировок, неусваеваемых только лишь на основе одних математических расчётов. При этом теория физики (типа (формула)* весьма напоминает теорию математики. Видимое противоречие устраняется фразой - одной из любимых фраз Владимира Георгиевича, гласящей: "Физику учить не нужно, её нужно понимать".

Полный спад. Сбой, срыв, или как хотите. Во всех областях. По идее, описание сегодняшнего дня будет неинтересным, а точнее, трагичным, поэтому советую некоторым пролистать несколько страниц вперёд. ...Начнём по восходящей линии. Гнездо осы висело на прежнем месте, оса не прилетала, а я исправно кормил личинок. И вот сегодня утром заглядываю - осы нет, но что-то копошится. Что-то такое маленькое, тёмненькое и в большом количестве... Муравьи! Вредные, паскудные маленькие муравьи! Пронюхав, что осы нет и, следовательно, дать отпор некому, они проникли в гнездо... Что же они там делали?! Снимаю гнездо... Штук двадцать муравьев... едят личинок! Личинки все сморщились, и не одна не шевелится, открывая и закрывая рот, чем они раньше выражали необходимость их кормить. Это был такой удар, что я долго не мог поверить и понять, в чём дело. Подумать только, оса целый месяц трудилась, летала за пищей, личинки были живые и приятные. И тут.... какие-то муравьи... Ах, муравьи!!! Я побежал на кухню, вытряс на стол из гнезда скопившихся там муравьёв и передавил всех до единого. Затем я взял коробок спичек, снова вернулся на балкон и с садистской жестокостью, равномерно водя спичками по складкам линолеума, уничтожил остальных муравьев, которые не успели забраться в гнездо. Когда последнее насекомое, почувствовав обжигающее и леденящее приближение смерти, бросилось бежать, но запуталось в ворсинках, скорчилось и сгорело, я понял, что всё кончено... Но это ещё не всё. Это даже... мелочь! По сравнению с тем, что я... лишился своих кактусов. Вернее, ещё не лишился, но всё уже непоправимо совершилось. Об этом ещё никто не знает. Уже больше не существует моей Ребуции, которая как известно, два раза цвела, моего первого кактуса - мамиллярии; Dolichothele с белыми колючками, шарообразной Lobivi-и, как я её называл... да я даже и не узнаю никогда, как она по-настоящему называлась... Опунцию, привезённую из аптеки в Кемери, я смогу увидеть только на фотографии, негатив которой слишком светел - это одна из первых моих попыток - а "кактус на ноге" - только по рисункам в своём дневнике... Хотя все эти растения - кактусы - стоят в аквариуме на балконе... Парадокс... Всё началось с аптекарской Опунции и "кактуса на ноге", который, вообще-то, тоже является опунцией... являлся. У их основания я увидел некоторое изменение цвета - у первой - пожелтение, а у второй - сначала покраснение, а потом пожелтение. Я в наивности открыл "Колючее чудо" и решил, что это недостаток магния или марганца. (открыть страницу о вредителях я не догадался...) И вот я пересадил оба кактуса (большая опунция при этом и запечатлена на моей фотографии), намешав в почву магниевых стружек. Легко понять, сколь сильно это повлияло... Через несколько дней я с ужасом обнаружил, что нижний лист опунции стал совсем серым, "Кактус на ноге" пожелтел на половину. Я стал бить тревогу, но и тут не понял, что следовало. Я решил: или слишком мало солнца (желтеют), или слишком много солнца (сереют). В результате я оставил кактусы на прежнем месте, покрыв аквариум газетой. Это помогло так же, как и магниевые опилки... Вскоре я убедился, что нижний лист опунции из Кемери стал мягким. Наконец я прочитал в "Колючем чуде": или Fusarium oxysporum, или Gloeosporium opuntiaе, серые до красноватых пятна в первом случае и тёмно-коричневые с жёлтыми краями, поражают в основном опунции - во втором. Защита: опрыскивание препаратом меди или шестипроцентным раствором бордоской смеси. О такой смеси я вообще слышал впервые, узнать не у кого... На всех кактусах были замечены жёлтые пятна, распространяющиеся снизу. Что можно было срезать, я срезал, но при этом оказалось, что моя коллекция перестала существовать. Осталось только три очага, не затронутые болезнью: влаголюбивые кактусы под стеклянным колпаком, обогреваемые снизу лампочкой - на журнальном столике, они находятся в абсолютной изоляции; полуметровая опунция, стоящая на балконе рядом с аквариумом, которую я от солнца и ветра завернул в тонкую полиэтиленовую плёнку - туда вирусы и микробы также не попали; и, уцелевшие по непонятной причине кактусы в большой пластмассовой коробке - их там около тридцати. Коробка всё время находилась в аквариуме, в ней растут опунции, три эфорбии (одна из них сейчас цветёт) и несколько других видов, с ними ничего не случилось. А в остальном... Так что вот так. Растение, которое в прошлом году цвело (рисунок*), осенью стало сохнуть, зелёный цвет сменился на красно-коричневый, корни пропали, и я весной подумал, что оно погибло - так, собственно, и написано в "Колючем чуде" о подобных суккулентах. А может быть и не в "Чуде". Но выбрасывать его было жалко и я оставил его на балконе. Как-то недавно заметил это растение, взял его и чтож? Оно снова выпустило стрелку бутонов, да не простую, а разветвлённую (рисунок*). Сейчас оно совсем зелёное и растущее.

Да, очень грустно. С одной стороны, c'est la vie, а с другой всё могло быть совсем иначе... Кое-что об институтах. Кажется распущенный Кулаковым слух о снятии военных кафедр (см. 11.06.82 г.) не оправдался. Числа тридцатого июня я сдал документы в МИРЭА на специальность 0327 "Электронно-медицинская аппаратура". Вот до чего может довести одно лишь посещение выставки и приобретение книги "Медицинская электронная аппаратура для здравоохранения"! Что касается остальных: Кулаков избрал МИРЭА, Леньшин МАТИ, Романов - медицинский, кажется второй, а Скорогудаев - первый (по блату), Витя - Плехановский, Дончук и Филиппова - МГУ, Федот, кажется, тоже МИРЭА, Станкевич - лётное училище, а Смирнов, Кузнецов и за компанию с ними - Федя, Илюша и Антон - - ФизТех. Куда они сейчас поступают. Поскольку сегодняшний день я пишу значительно позже (даже теперь нелегко выкраивать свободные минуты), мне известны результаты. Лёлик, Илюша и Антон провалились на устных, а Смирнов и Федя держатся. Федя уже рассказал сочинённый студентами стих: Я свой весёлый детский смех Сменил на... ФизТех И голос лектора занудный Сменил на ... Долгопрудный. Действительно, до этого ФизТеха два часа на электричке. Вот. Постойте, Романов поступает не на медицинский, а в геодезию и картографию, что пардон, то пардон. Конечно, все могут ещё изменить своё решение, но по предварительной оценке выбор институтов довольно разнообразный. А пока предстоит готовиться во всех направлениях.

Вплотную занялся разводным ключом. Несмотря на продолжительное содержание в керосине, деталь под названием "червяк", обуславливающая функциональное качество инструмента, заржавленная непотребно, не вращается и вообще кажется соединённой намертво (прессовой посадкой, как помнится из курса УПК) с остальными частями. Поэтому пришлось действовать довольно грубо: бить молотком, зажимать в тиски и пр. Возиться пришлось долго, но желанный результат был достигнут: сверкающий, отчищенный и в сути очень полезный разводной ключ присоединился к остальным инструментам.

Под вечер гулял с Леньшиным и Кулаковым. Некоторое время наблюдали за игрой в футбол на поле напротив торца дома Кулакова, в котором принимал участие один из наших баллотантов в ФизТехе - Федя. По окончании игры мы вместе с ним и с подоспевшим Фёклой дошли до ближайшей скамейки и там обосновались. Удалось найти стакан и четверть бутылки водки, сначала хотели их разбить, но Фёкла всполошился, схватил бутылку и выпил в один присест. После этого он стал носиться вокруг, крича, чтобы ему дали закусить, но ни у кого, конечно, подобного не оказалось. Фёкла удовлетворился зелёным и неспелым яблоком, висевшим как раз над нами. Затем мы поднялись и стали возвращаться к школе. По пути встретили Федота, грустного после того, как родители застукали его в одних трусах у приятеля Грини. Ничего предосудительного в этом не было - он просто предварительно попал под дождь и вымок до нитки, но в совокупности с ранее известными вечеринками и попойками это оказалось последней каплей, и Федот получил нагоняй. Мы решили ещё посидеть у подъезда Кулакова и направились туда, Федот шёл впереди всех и с наигранной трагичностью декламировал: "Ух, какой я злой! Ух, какой я сегодня сердитый!" Сначала всё шло хорошо, но потом Фёкла полез на дерево и кричал оттуда: "Э-Эх!!" а Федот стал прыгать под деревом с большим камнем, демонстрируя, видимо, какой он сердитый. Забава длилась недолго: открылись окна, выглянули жильцы, и нам пришлось покинуть место действия. Предварительно встретив Витю, расставшись с Кулаковым, Леньшиным и смешными Фёклой и Федотом, мы, т.е. Витя, Федя... извеняюсь: с Фёклой мы не расстались; так вот, Фёкла, Витя, Федя и я пошли к метро, чтобы осушить там пару стаканчиков газированной воды. Там имелся один хитрый аппарат, который давал воду, правда без сиропа, если его ударить. Один пьяница выпил так стакана три, потому что выливать было жалко. Будучи настроенными довольно мирно, мы не стали бить автомат, а опустили по три копейки (кто хотел). Уже совсем стемнело, когда мы расположились на лавочке между моим и Фединым домами. Беседовали о разных проблемах, преимущественно, институтских, и разошлись около двенадцати.

Если говорить о внешнеполитической ситуации, равно как и нашей, так сказать, внутренней, или же сугубо обособленно оценивать происходящее в нашем районе, то можно сказать, что всё относительно. Ещё не один уважающий себя философ древности не обошел вопроса о смысле жизни. Этому, по сути, посвящена большая, если не вся, часть русской классической литературы, да и мировой литературы, да и всего искусства, начиная с наскальной живописи и египетских пирамид до современных нагромождений форм абстракции и, скажем, кинематографии. Алхимики искали свой философский камень, а открывали элементы и соединения; Сен-Симон, Фурье, Оуэн, Гегель, Руссо, Фейербах разрабатывали свои теории, часто необычайно глубокие; иногда ошибочные, чтобы потом на их основе сложился такой метод, теория познания, как материализм. Первая периодическая система Д.И. Менделеева мало напоминала современную, тогда как теперь она является основой не одной науки. Всё повторяется на более высоком уровне развития. Действительно, везде видно единство и борьба противоположностей. В природе, как и в истории, не существует шагов назад. В жизни общества также нельзя назвать чисто отрицательного явления. Так, вот уже много лет почти нигде не упоминается имя Сталина, именно поэтому теперь все с таким усердием разыскивают его фотографии. конечно, не следует оправдывать политику "железного занавеса" и излишнюю доверчивость по отношению к китайцам, но такова возникшая тенденция.

Бродил с Кулаковым и Леньшиным. От нечего делать приметили чуваков, тащивших откуда-то раковину, и стали за ними следить. Долго кружили по району, соблюдая все правила конспирации, но счастливые обладатели столь практичной вещи под конец скрылись в подъезде 15-21 этажного дома, центрально симметричного с моим относительно очки, расположенной на проезжей части улицы Миклухо-Маклая (хотя и значительно большего) и были таковы. Мы прекратили выслеживание и занялись трактовкой объявления, вывешенного возле пункта приёма бутылок (упомянутого 12.06.80), гласившего дословно: "Бутылки из-под пиво и воды не принимаются ввиду нет тары". Форма высказывания всех потрясла и вызвала много эмоций.

Был в лесу возле совхоза "Коммунарка". Лёжа на подстилке и употребляя запасённую клубнику, наблюдал за местной фауной, представленной, в частности, в виде необычайно привлекательного паучка нежно-зелёного цвета. Паучок был маленьким, но совершенно ничего не боялся и бегал по руке с большим удовольствием. Когда ему надоело бегать, он падал вниз на паутине и глубокомысленно висел, а потом забирался снова. В траве он передвигался весьма интересным способом: забирается на вершину травы и выпускает паутину. Ветер её подхватывает и натягивает, при этом паутинка неминуемо зацепляется свободным концом за следующий стебель. Паучок преспокойно перебирается туда. Создаётся впечатление, будто он ползёт по воздуху. Может быть я что и перепутал, но в любом случае это очень интересно. Посадив паучка на лист близлежащего растения, где он выбрал оптимальное положение и замер, я открыл тетрадь и начал вникать в каверзы перехода в неинерциальную систему отсчёта...

Традицией стало после каждого посещения Леньшина прочёсывать лестничные площадки его подъезда - до сих пор не улетучиваются воспоминания о находке там магнитофона. Так и сегодня. Кулаков, Леньшин и я спускались пешком, оглядывая натренированным взглядом тёмные углы возле дверей квартир и пространство за мусоропроводной трубой - там иногда попадаются бутылки, очень эффектно разбивающиеся при бросании их в эту трубу. В этот раз спешить было некуда, и мы очень последовательно изучали каждый квадратный метр. Возле одной из квартир стоял очень подозрительный деревянный ящик, открытой гранью прислонённый к стене - в такие ящики жильцы кладут всякое барахло. И вот в этом ящике обнаружились... книги! Прямо сказать, довольно макулатурные, но всё равно интересно. после того как с негодованием были отброшены несколько учебников и брошюра про облысение, в стопке остались книги по политике, экономике и борьбе с религией, чем я успешно и завладел, отнеся книги ко мне домой, мы играли возле школы в подобие мяча - перевязанная верёвкой куча паралоновых полос для заклейки окон на зиму - и очень выгодно провели время.

Остаётся практически ничего - какие-то две недели и два дня. Меня, благо записали в первый поток, где очень удачное расположение экзаменов: сначала две математики - письменная и устная, потом сочинение и, наконец, устная физика. (как видно, устная физика меня страшит даже больше письменной литературы). По математике я занимаюсь с прежним преподавателем, который вдобавок теперь приезжает ко мне домой и поэтому снизил тариф с 12 до 10 рэ. Обычно хитрые преподаватели за личный приезд берут даже больше, чем нужно; этот почему-то оказался исключением - ну что ж, тем лучше для меня. У физика - носа в прихожей стоят две пары горных лыж, а комната завалена сувенирами, рекламными проспектами и Basf-овскими кассетами. Кулаков бы оценил. По литературе учу цитатки.

Все куда-то разъехались, из "наших" здесь теперь Леньшин, Кулаков, Романов, Витя, Федя, Станкевич и Скорогудаев. Федя написал сочинение на 4, теперь собеседование - или он его уже прошёл, я совсем запутался. Словом, пока вроде ничего, но результаты сообщат 28 - через две недели. А пока приходится ждать, вечером гонять в футбол, и думать: продолжать готовиться на случай неудачи, или бросить всё и считать себя поступившим? Лично я бы рассуждал так. Эх, ну и обстановка. Что будет... Я ещё и половины не знаю, следует поднажать.

Ценнейший день, или возрождение добрых старых традиций. Вечером на школьном дворе Леньшин, Кулаков и я затеяли игру в мяч (на этот раз настоящий - QuePuenhsin-ский) Вскоре подоспел Витя, и мы совмещали волейбол, футбол и другие варианты до тех пор, пока не вспомнили, что сегодня по телевизору будет кино про чекистов. Мигом бросились смотреть кино, договорившись после окончания собраться на школьном снова. Кино оказалось в самом деле ничего. На школьном я застал Витю и Кулакова - у QuePuenhsin-а объявились дела. Уже стемнело, мы ходили, рассуждая по разным предметам. Возле, вернее, позади школы нашли три привинченные друг к другу изогнутые детали, полые внутри, видимо, кран-смеситель. Одно колено (или часть) отвернули и бросили в стоявшую рядом бочку с сухим цементом (или побелкой). Остальные я взял с собой и путём различных махинаций собрал мнимый, но очень похожий на настоящий, пистолет - пулемёт с оптическим прицелом. По очереди им манипулируя, мы дошли до Витязя, там повернули налево, вдоль Миклухо-Маклая и остановились, увидев лежащую на обочине большую трубу. Дело в том, что очень давно, просто болезненно давно, мы ничего не "сотворяли", то есть: не крушили, не били, не ломали, не сбрасывали и пр. с грохотом, треском, звоном, и, в, общем, с эффектом. И вот, увидев трубу, и, главное, уклон от неё в сторону забора, за которым помещалось несколько строительных бараков, мы всё поняли, и, выждав, когда пройдут прохожие, покатили трубу под уклон. Труба ускоренно с нарастающим позвякиванием устремилась к забору, где кстати, лежала вторая такая же труба. Мы тоже устремились, но в противоположном направлении. Через несколько мгновений сзади раздался громкий, басистый, раскатистый удар... М-а. Но на этом невозможно было остановиться. Мы побежали к школе, опрокинули бочку с побелкой и в страшной пыли отыскали недостающую часть крана-смесителя, после чего собрали пистолет-пулемёт усовершенствованной конструкции. Далее отметили, что возле стены стоят несколько больших металлических каркасов с множеством труб внутри (1,5*2*0,2 метра - вся система) Их, или хотя бы один из них следовало повалить. Но валить просто так - настоящее дело. Поэтому отыскали длинную проволоку, привязали её к палке, накренили один из каркасов и подпёрли его палкой. Проволоку протянули к углу школы, дёрнули и бросились бежать. Но ничего не последовало. Наверное, слабо дёрнули. Так и есть. Вернулись и дёрнули ещё раз. Оглушительно прогремело. Тут началась небольшая паника, так как не было уговора, куда бежать. Некоторое время метались по замкнутому кругу, а потом мы с Кулаковым побежали в одну сторону, а Витя - в другую. Но одному убегать было неинтересно, и Витя вскоре побежал в другую сторону и догнал нас. В возбуждении посоветовались и пошли валить следующий радиатор (как был охарактеризован тот каркас). Приблизились к месту действия, и тут мне показалось, что кто-то там стоит. Даже и видно ничего не было, а просто какое-то изменение яркости освещения в одном углу... Мы остановились и стали туда смотреть. Там пошевелились... Тут уж было не до раздумий. Я с пистолетом-пулемётом, который я от страха забыл выбросить, и Витя, ломая кусты, устремились по направлению своих домов. А Кулаков - к своему. Мы с Витей расстались у его дома и договорились идти завтра в кино.

Кино, говорят, неплохое; называется "39 ступенек" (все, кроме нас с Витей, его смотрели 8.06.82) Часов в двенадцать дня я купил билеты и после этого дома делал математику. К половине третьего пришёл Кулаков ещё с одним другом, который также занимается с нами математикой, и принялись сверять домашнее задание, точнее, списывать. Математик как всегда немного опоздал. Но занятие прошло успешно. Около половины девятого за мной зашёл Витя, и мы выступили. В самом деле, фильм натуральный; действие происходит в 1914 году в Англии, по которой разъезжают в красном лимузине два германских шпиона, оснащённые винтовками с оптическим прицелом, и стреляют из них во всех подряд. Шпионы, как обычно, хотят достать записную книжку с шифром, разоблачающим их коварные планы. Особо впечатляет заключительная сцена - потасовка в башне "Big Ben". Пока один чувак висел на стрелке этих часов, другой обезвреживал взрывное устройство, а остальные носились друг за другом среди скрежещущих шестерней механизмов часов, стреляли и страшно кричали. Потом один злодей эффектно разбил циферблат и полетел вниз, а того чувака сняли со стрелки под аплодисменты скопившейся вокруг башни толпы. Чем всё и кончилось.

Федя пятнадцатого числа прошёл собеседование и целыми днями ждёт, когда наступит 28 июля и ему сообщат о зачислении, или же возвратят документы. Он бы, впрочем, предпочёл, чтобы документы остались в архиве Физтеха, да и все предпочтут, но именно поэтому ещё ничего не известно. Мы - то есть все остальные - целыми днями повторяем, а в 21.00 идём бродить или гонять мяч возле школы. Будущность радует и пугает. В каждом положении есть свои преимущества и недостатки. Никто ни от чего не застрахован.

Некоторые передачи по радио меня просто удивляют. Не так давно выяснилось, что одну детскую программу ведут не кто иные, как Павел и Пелагея Ниловна. А обзор биографии А.С. Пушкина был поручен, например... Шерлоку Холмсу и доктору Watson-у!!! Тут я вообще, как говорится, бился в экстазе. Я уж не говорю о "Клубе знаменитых капитанов", где в уста общеизвестных героев вкладываются разные истины. Так нужно вообще собрать всех авторов и всех их персонажей и устроить чтение в лицах, скажем, последних известий. Один от лица Базарова расскажет о забастовках в западной Европе, а другой голосом князя Андрея поведает о погоде...

Выяснилось, что предела совершенствования не существует. Взять хотя бы Леньшина. Уж сколько прозвищ мы ему придумали, казалось больше некуда. Ан нет, можно ещё: тётя Ovepa, например. Эта достойная характеристика родилась в наших возбуждённых умах (в моём...) во время не менее достойной игры в футбол, несколько отличавшейся от обычной. Игра заключалась в том, чтобы как можно сильнее ударить мяч в вертикальном направлении и при этом как можно громче "пронзить" окрестности пронзительным воплем. Особенное удовольствие получалось тогда, когда кто-нибудь бежал под падающий мяч и отбивал его головой, спиной или... М-да. В последнем случае наступало вообще полнейшее блаженство.

Продолжилось возобновление добрых старых традиций. Я нашёл на кухне коробок спичек, соскрёб с них смесь, в народе называемой просто серой, мелко истолок, добавил настоящей серы и аккуратно наполнил всем этим кончившейся металлический стержень от необычайно ценной авторучки с надписью "Germany" и с вращающимися при каждом нажатии кнопки цилиндром с рекламой - названиями разных фирм - внутри. Зажав конец стержня, я налил в пузырёк керосина (в котором я отмачивал разводной ключ) и стал дожидаться положенного часа. В половине десятого вечера за мной зашли Кулаков и Леньшин. Встретив Витю, мы направились к школе и позади её в кустах облили керосином коробок с обломками спичек (с которых я удалил серу), подожгли его, положили сверху боезапас и бросились бежать. Притаившись со свойственным коварством в удалении от миниатюрного костра, мы ждали и шёпотом переговаривались. Буквально через тридцать секунд раздался взрыв (громко сказано), подобный пистолетному выстрелу, очень полезный в познавательном отношении. Подойдя к месту, куда был заложен фугас (назовём так), обнаружили размётанные по окрестностям горящие спички, и больше ничего. Затоптав пламя и припрятав оставшийся керосин, мы продолжили гуляние, шумно обсуждая произошедшее...

Осуществили еще большее. Давно, я даже не помню когда, Леньшин дал мне обрезок медной трубки, но у меня не было времени возиться со спичками, и кусок этот так и лежал в моём столе. Сегодня я передал его Кулакову и тот по всем правилам начинил его взрывчаткой (сера с марганцевокислым калием) и зажал оба конца. Сегодня же вечером мы встретились и вместе с Леньшиным зашли за Витей. Но Витя не с того, ни с сего вдруг уехал на дачу к своему преподавателю по географии, чтобы продолжить там занятия. Зато в Витином подъезде удалось найти ящик из-под египетских апельсинов, который там же и был разломан на дрова. Взяв несколько планок с собой, мы снова углубились в кусты, развели костёр из щепок (необычайно выгодных и сухих) с использованием вчерашнего керосина (захваченный сегодня даже не понадобился), положили бомбу и замаскировали. ...Я хотел сказать замаскировались, но никак не уместилось... Вскоре взорвалось, гулко пронеслось эхом, отразившимся от соседних домов. Смак.

Осталось... ААА!!! Страшно. "Врэдно и опа-асно" - как говорил один дед в фильме про чекистов (см. 15.07.825). Деда потом убили враги. Вот так. Да, что же касается того, сколько осталось... осталось восемь да один - девять. Девять дней!!! Все потрясены. А учить ещё нужно литературу, теорию по физике, теорию по математике... Практически всё! Вот это уже действительно вредно и опасно. Но имеются некоторые основания предполагать благополучный исход.

Днём происходит творческое (без использования ответа) и нетворческое (с использованием ответа) решение задач, приём математика и поездка к физику, настоящее времяпрвождение (в смысле впечатлений) разворачивается после 21.00. Так и сегодня. Романов, Леньшин, Кулаков и я выступили пройтись. Постояли на школьном, созерцая игру в волейбол - футбол, исследовали афишу у Витязя, а также бросались найденным портфелем. Но это так, мелочи. Около одиннадцати мы оказались снова на школьном, расстались с Романовым и неожиданно вспомнили, что недалеко имеется ящик, с виду ничем непримечательный, но наполненный лопатами. Мысль покопаться в нём возникла уже давно, но не было или времени, или условий. И вот сейчас мы прокрались ящику, вскрыли его... и увидели лопаты! Острые, глянцево-чёрные, плоские и почти новые. Мы вытащили три штуки и скрылись в соседнем кусте, поскольку появились запоздалые прохожие. Они медленно и осторожно двигались по тёмной аллее, думая, очевидно, о разбойниках, грабителях, башибузуках и прочих, которые давно не водятся в наших относительно спокойных краях, но навевают тёмными ночами ужас на суеверную публику. Итак, бедные прохожие страшно боялись темноты и вообще все бы попадали в обморок, если бы знали, что мы тут лежим в двух метрах от дороги с приготовленными для метания лопатами. Но прохожие ни за чтобы не полезли в опасный куст, даже если бы что-нибудь заметили, и мы лежали тихо, и всё сошло хорошо. Через каких-то полчаса лопаты покоились на моём балконе, а я - в своей кровати.

Пошёл дождь, всё промокло и т.д. Под вечер, однако, весьма удачно погода стала благоприятной, и Кулаков, Леньшин, Романов и я отправились гулять. Нашли детскую коляску с кривыми осями и наполовину сломанную, выправили кое-как и возили некоторое время друг друга (меня). Затем возле школы встретили одного общего друга (ох, забыл фамилию), который рассказал уйму нехороших и политических анекдотов, от которых мы еле дошли до дома Леньшина за мячом и играли у школы "в картошку" часов до одиннадцати.

Тучи и наэлектризованные облака собираются со всех сторон. Если раньше времени не хватало, так сказать, морально: то есть некогда из-за личного ощущения - делаешь что-нибудь часа три подряд, а потом говоришь: "Ух... совсем нет времени"; то теперь времени нет физически - предел 24-х часов переступить невозможно, не опровергнув теорему Вейштрасса. Мне же пока что не только опровергнуть, не только даже доказать, но и найти о ней хоть какое упоминание, кроме определения (формулировки) - абсолютно некогда.

В 21.30 был на школьном, встретил там Витю и Говорова, в беседе с которыми получил страшное потрясение. Хитрые строители, неизвестно на что рассчитывая, ... поставили и зацементировали нашу тумбу, которую мы с таким трудом столько раз заваливали и даже прослыли ярыми тумбовалами. Кроме того, были заделаны бреши в окружающем школу заборе, через которые я десять лет приникал к храму науки! Я даже наткнулся на возникшие в неожиданном месте препятствие, хотя ясно его видел - столь стрессовым явилось сие хамское поползновение заставить граждан ходить через пару ворот, сделанных кстати, в самых неудобных местах. С Говоровым и Витей зашли за Федей, желая его обнадёжить (он послезавтра едет узнавать о своём поступлении), но никто не открыл. Затем несколько раз прошли мимо тумбы, меряя её уничтожающими взглядами. И тут Витя не выдержал... С подавляемым рёвом он бросился на тумбу, схватил её за выступавшую створку калитки и изо всех сил дёрнул... Против натиска, подобного Витиному, не могла устоять ни одна тумба... Хрустнуло срываемое с цемента основание, брызнула кирпичная крошка и тумба, 300-килограммовая,тумба полновесно рухнула в куст на своё надлежащее место... Побежали в неописуемой радости к "Витязю", на лавочке недалеко от него увидели Станкевича с Лордом (собакой) и друзьями, и к ним присоединились, приятнейше побеседовав часов до двенадцати. На обратном пути с Говоровым совершили доброе дело: раскачали и обрушили кусок забора, на которой я сегодня наткнулся.

Я изготовил бомбу, составленную из обыкновенной серы, серы со спичек (два коробка), марганцовки и пороха из двух патронов, великодушно подаренных мне тем другом, с которым мы вместе занимаемся математикой. Пороха, правда, оказалось не больше грамма, но всё равно немаловажно. Я ссыпал драгоценную смесь в имевшуюся у меня большую гильзу, зажал её по правилам, запас немного керосина, и в 21.30 мы вместе с Романовым (Кулаков, Леньшин, Романов и я) стали искать место, где же её взорвать. Выбрали пространство, окружённое яблонями и кустами, принесли туда с помойки большой бак, чтобы скрыть костёр от прохожих, принесли и сложили дрова - щепки и палки... как вдруг появился сторож. "Что - говорит - тут делаете? - сказал он. Мы - говорим - ходим. Сторож пошёл совершать обход вокруг школы, не признав в нас смутьянов, злодеев и поджигателей. В одном укромном месте отыскали пузырёк с керосином, спрятанный 21.07.82, но в совокупности со свежим сегодняшним керосином оказалось слишком много, поэтому часть решили оставить на следующий раз. Облили щепки, запалили, бросили бомбу и скрылись. Взорвалось отлично, даже от костра ничего не осталось.

Вечером гулял с Витей, Илюшей, Кулаковым и Леньшиным. Обменивались анекдотами и просто ходили, обсуждая последние новости. ...Федя не поступил. Не приняли. Теперь он будет пробовать в МИРЭА. Сочувствовали искренне. Дебоширить стали, когда стемнело. прежде всего у "Диеты" нашли и разрушили холодильник, бросая в него каменные плиты. У школы обвалили ещё одну свежепоставленную секцию забора. Школьный двор стал принимать первозданный вид. Затем мы с Кулаковым и Леньшиным нашли по бутылке и шествовали с ними наперевес, пока не разбили.

Крах... послезавтра... Что это будет?! Вот приближалось, приближалось и вдруг... послезавтра почти. Ведь это не просто так, что-то такое, опасное и непредвиденное! Подумать, приходишь, тебе дают пример, ты его решаешь - это всё как обычно. Но какая ответственность! Потом непредвзятые экзаменаторы, зачислив друзей своих знакомых, внучатых племянников и пр. начнут проверять и вершить естественный отбор. Посконно. А если вспомнить литературу... Или физику, которую я начал повторять месяц назад...

Хе... Хохохо!... Произошло событие - да, именно событие! - потрясшее современников и потомков, заставив их, как говорится, биться в экстазе из-за утончённой придуманности, пронизывавшей всё мероприятие... Крах.... .... Около 16.00 к нам в дверь позвонило... ... скажем "лицо", чтобы его не компрометировать. Так вот, позвонило ничем не примечательное лицо. При нём (при лице) была также ничем не примечательная внешторговская пластиковая сумка, наполненная кипой ничем не примечательных бумажных пакетов. В пакетах лежали экзаменационные задания МИРЭА всех потоков и всех групп 1982 года. Через 15 минут возможные 6 вариантов по пять задач для первого потока оказались переписанными в моей тетради. Вот, собственно и всё... Я сел их решать. За час удалось оформить два варианта - то есть, они не представляли сложности. Но третий вариант полностью одолеть не получилось. оставил удовольствие на завтра. Вечером гулял с Кулаковым и Леньшиным. Возле школы я недавно припрятал рулон наждачной бумаги, поэтому мы двинулись к школе и отыскали его в мокром после дождя кусте. Отнеся рулон по назначению, возле "Витязя" встретили Павлушину с Живейновой. QuePue преобразился, потерял вид подавленного сыростью меланхолика, с которым он долго, нудно и безнадёжно спорил со мной и Кулаковым по поводу действен- ности одной математической формулы. Теперь он говорил в основном цитатами, но не сознавался, что цитирует, отчего создавалось впечатление большой глубокомысленности. Не было смысла его опровергать: помнится, ещё А.М. Горький отмечал: "Во многой мудрости - много печали", а следовательно, много конфиденциальности.

Последний день. Общими усилиями, сопутствуемые советами знакомых профессоров и докторов наук, или как там, которых оказалось столь много, решили остальные задачи. Решения заняли целую стопку бумаги. Чтобы не сделали за эту стопку большинство из пятисот абитуриентов, сдающих завтра письменную математику... Вот и я пал до уровня тех блатных носов, которых сам раньше столь презирал. Что ж - требование момента. И, главное, обстановка строгой секретности. В 14.00 был на консультации. Страшная давка на проходной давала некоторое представление о том, что здесь будет твориться завтра. Консультация дала немного, но зато важное относительно самой организации экзаменов. Дома просматривал задачи. Витя говорит, ссылаясь на авторитетные источники, что волноваться перед экзаменом необходимо, хотя и недостаточно для успешной сдачи. Этот принцип лично для меня оправдывался лишь процентах в тридцати случаев, да и то, в основном по литературе, тем не менее можно проверить в его действенность, но, спрашивается, как тут волноваться, когда всё известно?! Оценив со стороны снизошедшее на меня в день перед экзаменом небесное спокойствие, я не на шутку встревожился и принялся искать признаки спасения. В самом деле, удалось зарегистрировать относительную дрожь в коленях, но это подействовало в обратном направлении: убедившись, что волнуюсь, я окончательно обрадовался и успокоился.