Несмотря на предосторожности, я снова заболел. Симптомы нарастали, и ко второй паре я решился не ходить на физкультуру. К сожалению, это было то немногое, на что я ещё оставался способен. Дома царил вселенский холод, если эпитет подходящий. С издевательски чуть тёплыми батареями комнаты напоминали гигантские холодильники. Забравшись под верблюжье одеяло, выступившее недавно в роли объекта низких вожделений нижних соседей, я вкусиал из сосуда Дьюара, в отличие от батарей, наполненного не жидким азотом, а горячим морсом. Клюквенный морс клонит к философии, и я занялся письмами Деки Дидро к Софии Волан в издании 1937 >>