Готовился к терверу. Не на пользу пошла мне досрочная физика, а в некотором аспекте просто во вред. Внезапный успех разложил основу упорства и подорвал устойчивость. А ну их всех! Высказывание относится не к гносеологическим корням, хотя прыткие философы что угодно подведут под базис, а к абстрактному понятию отрицательных, с личной точки зрения, сил, понуждающих к противным натуре акциям. Я рассуждал уже, что противность натуре порой превратно истолковывается, и что она относительна. Достаточно определённое настроиться, и противность исчезает. Таким образом, фактор противности заменяется соответствующим ему для трудности настроя. Трудность настроя, ещё хоть как-то аппроксимируемая к настроению, не образует следствия, то есть необъяснима на уровне проводящихся размышлений. Ясно только, что эта трудность, или характер настроения (видимо, неоднозначного с настроем), связана с подходом. Термин "подход" настолько часто зазвучал, что превратился в догмат или катехизм, где раздаются гласы в пустыне и в ответ - смутные и незавершённые псевдологические настроения. И снова а ну их! Вечером с Кулаковым, Романовым и Федотом в подъезде последнего дебоширили в лифте, отодрали защитные решётки, раскачивали калину и кричали по внутреннему побуждению. У подъезда Смирнова играли в футбол отрезком бумажной трубы, производя шум. Высунувшуюся бабку обругали и послали, как, впрочем, и она нас. Возле оврага неподалёку от УДН ("Лумумбы") подняли вмёрзшую в лёд огромную катушку для кабеля и скатили в овраг. Если малосодержательно (хотя, наоборот, содержательно), то не противно натуре (или лёгкость настроя). >>